Написал сейчас в материале, посвящённом докинзовской теории генетики:

С этой точки зрения, вся наша культурная деятельность — лишь аспекты функционирования этих машин, в самом буквальном смысле значащие не больше мышиного или собачьего хвоста. Не очень приятно, правда?

…и смешно стало при мысли, что обязательно найдётся кто-то, кто усмотрит в этом глубокий твоческий кризис автора.

Вообще, это называется «проекция».

Допустим, тебе показывают кляксу и спрашивают, что ты видишь. А ты видишь член. Член, член, член. ЧЛЕЕЕЕЕЕН! Можно предположить, что если большинство видит бабочку, а ты член — это не просто так.

Не то, что бы видеть члены в кляксах — что-то плохое. (Мы люди современные). В примере выше член просто используется как забавный и доходчивый пример. Хотя и в этом примере кто-то может усмотреть озабоченность членами. Проективные тесты тогда становятся по-настоящему интересными, когда предметом рассмотрения являются результаты других проективных тестов. Если дать человеку кляксу и попросить описать, большинство догадается, что тут есть какой-то подвох («Только не проболтаться о членах!»). Если дать человеку кляксу и какое-нибудь многозначительное описание кляксы другим человеком, а потом попросить проанализировать, что сказал человек, вот где настоящее веселье. У большинства происходит переполнение стека, и оно забывает, что это тоже проективный тест. Растормаживается.

Другой забавный пример: человек может буквально несколько раз в год поднимать тему эдипова комплекса (в его мужской части — где сын уничтожает отца). Видеть его проявление везде, вплоть до японского аниме. И при этом смеяться над тупыми создателями! Хотя тут, скорее, плакать надо. И так далее, и так далее.

Интересный вопрос (собственно, это тема настоящей заметки): следует ли автору проводить дополнительную редактуру, делая каждую кляксу не похожей на член (если, конечно, не в этом и состоит творческий замысел)? Думаю, нет: свинья, как говорят в народе, везде грязь найдёт.